У нас есть будущее, у нас вся Литва разъезжается. Те дома, которые мы взяли у евреев, когда мы их убили — я говорю «мы», потому что наши родственники убивали, наши деды и их соседи — теперь эти дома пустуют, потому что каждый день из Литвы на Запад улетает целый самолет молодых людей. Единственный способ нам сохранить Литву — это если бы Путин, следуя вот таким книгам как моя, оккупировал бы Литву и закрыл бы границы, у нас все бы остались на месте. А так Литва пустеет, и многие говорят, что это наша кара за то, что произошло в Литве в 1941-44 году.
Я не хочу покаяния, я хочу, чтобы мы, по крайней мере, посмотрели на свое прошлое. Вы знаете, как трудно народу посмотреть на свое прошлое? Я два раза разводилась и всегда думала: «Я жертва. Как это он со мной так?» Когда мы разводимся, мы же жертвы. И то же самое народ: народ — он всегда жертва. Наше страдание самое большое. Все мы страдаем. Евреев убили, а нас ссылали. Кто больше жертва? Друзья говорят: «Почему ты про евреев пишешь? Коммунисты же нас ссылали в Сибирь!» Я говорю: «Хорошо, может быть, надо бы было поменяться местами? Евреев бы ссылали, а нас бы убивали?» «Нет, — говорят, — не надо так».
Journal information